- Разве вы не оставили ей предостаточно отметин? Как насчёт вот этих двух перекрещенных ран на спине?
Ласточка скептически глянула на раны. Мало ли, сколько лис попадали в подобные переделки, но спорить ей больше не хотелось, смертельная усталость накатила с новой силой. Утвердительно махнув головой, мол "Ладно, делайте, что хотите".
Ей было уже всё равно и на лису и на котов Звериного оскала, Ласточке безумно хотелось оказаться в родном лагере и просто поспать, возможно, и в палатке целителя. С такими ранами, точно надо будет показаться ему.
Поднявшись на лапы, серая покачала пушистым хвостом, увидев подошедших Солнцекрада и Рианон. Ласточка долго смотрела на Рианон, подбирая нужные слова, дабы мягко намекнуть, чтобы та уходила на свою территорию. Напрямую  сказать, наследница очень стеснялась, ведь эта кошка спасла ей жизнь, поэтому ученица  улыбнулась, и мягко ступив навстречу к пёстрой хранительнице, сказала:
- Спасибо тебе ещё раз за спасение, я обязана тебе жизнью. Но мне нужно идти к себе.
Повернувшись к рыжему коту и чёрной кошке, Ласточка учтиво кивнула головой:
- Солнцекрад. Пантера. Спасибо, за помощь.
Повернувшись спиной, серая глянула через плечо и, как будто, между прочим, сказала:
- Будь осторожна, когда будешь перебираться на другой берег.
Махнув серым хвостом, наследница медленно и похрамывая, удалилась.
→ Главная поляна племени Зари.

Отредактировано Ласточка (15.04.2017 22:56:02)

Главная поляна ->

Прохладный ветер подкрался ровно так же внезапно, как и исчез теплый шар. Учитывая то, что под боком протекала неглубокая речка, можно скинуть немного своего недовольства на самую её, мол, чего раскинулась здесь и приглашаешь холод к себе в гости? Тучи живчиком стягивались, словно армия самого Локи предостерегала двух его последователей о чем-то плохом. Только вот сейчас наследнику не было дело до своих мечтаний. Всё о чем он мечтал: закончить патруль так моментально, как это позволяется сделать. Но свою агрессию на погоду приходилось скрывать, под боком... вернее, над боком молодого еще самца шагал достаточно уважаемый и внушающий уверенность визирь Угрюм, как его любил называть Эдельвейс в самом молодом возрасте.
Шаг огромного матёрого космача был крепок, казалось, сам лев, сам царь зверей вышел на прогулку. Эд уже почти вымахал до роста своего напарника, но никогда не вымахает до его общих габаритов, да ему это, собственно и не нужно, он всегда был ловок, всегда считал именно этот развитый показатель своей фишкой, лишний вес юному лидеру ни к чему.

Любимый дядюшка Скалозуб всегда упоминал о том, что получать советы от других котов племени не стоит, ведь многие визири кошачьего братства даже сейчас находятся в состоянии сговора и принимать их слова всерьез никогда не стоит. Сейчас же выдался уникальный шанс расспросить всё, что достаточно долго крутиться голове песчаногривого, но сам он не может найти ответ ввиду своей неопытности. Перед тем, как подать звук, юный кот достаточно долго размышлял над тем, с какой бы интонации произнести, как поставить ударение и с какой скоростью тараторить. Сошелся на том, что будет говорить уверенно, будто бы уже знает все ответы на бесконечное количество вопросов и желает знать лишь субъективное мнение отцовского визиря; только бы это лицемерие не было чересчур наигранным.
– Космач, – не поведя и ухом, медленно произнес юнец, – все вокруг только и шушукаются о сговоре против моего отца, а Скалозуб так и вовсе опасается всех визирей разом. Что ты знаешь? – явно намекая на сознательность действий наставника Эла, когда он увел всех наследников разом достаточно далеко от места печально известных событий.

Вопрос был задан визирю, но ответ как будто бы прозвучал у Эда в голове сам собой. Не был Эдельвейс уверен в правдивости ответа наставника своего брата. А чего он ожидал? Не совсем искренне надеялся на абсолютное без причастие к совершенному убийству. Ведь, если у богатыря хватило смекалки защитить наследников, от чего у него не хватило сил защитить самого императора, ведь его жизнь куда важнее: теперь отец знает больше других, но поделиться своими знаниями больше никогда не сумеет.
Настроение было никаким и воспоминания обо всем произошедшем уже никак не могли повлиять на вечно отсутствующий позитивизм претендента на трон. В голове заплясали унылые мысли, вопросы, ответы на которые всегда давал родной Раэ и только лишь отцовским ответам Эдельвейс верил. «А теперь верить некому. Вчера отец, сегодня мать, а завтра и меня забьют, как члена королевской династии», – мельком пролетело в голове юноши. Он не до конца понимал, как править теми умами, доверять которым не сумеешь. На секундочку засомневался в том, что способен удержать в своих молодых лапах хотя бы племя, что уж говорить о соседях.

Эдельвейс вовсе позабыл о том, что отправился в патруль, да и позабыл вертеть головой из стороны в сторону, казалось, что сейчас ему интересна лишь прохладная от близлежащих вод земля под лапами. Было плевать, что скажет Космач по поводу этой неосмотрительности, ведь если придется заплакать, то уж тихо и без внимания, опущенный в земную кору взгляд – это самый проверенный песчаногривым способ из всех. На горизонте, тем не менее, уже виднелся известный всем мост переправы.

← Главная поляна

Меланхоличный взгляд на границу – Космач шагал поодаль отряда, следя за воинами лишь наполовину, больше погружаясь в свои собственные мысли. Это было странной привычкой, вероятно, под влиянием возраста? Кто знает. Наверняка никто, но вот факт присутствия этаких полуфилософских раздумий раздражал – часто пропущенные фразы в свою сторону, а также пусть от пункта А в пункт Б – кот зачастую настолько забывался, что выныривал из раздумий лишь на месте. А думать действительно было над чем.

Ситуация в племени была аховая. Настолько аховая, что Угрюм настороженно шевелил ушами, возвращаясь домой – в попытке выудить хоть немного выбивающийся из колорита общего благополучия тон. Где-то в племени затесались крысы. Они щерили свои зубки и сверкали глазами, но лишь когда ты отворачивал голову. Они были везде и всюду, слишком проворные, ловкие, внимающие твоим словам и покорные. До поры до времени. Такие личности были действительно страшны, хуже всякого. Помимо этого, не нужно было сбрасывать со счетов визирей, которые пытались добиться непонятно чего и непонятно зачем. Что давало им это время безвластия? Какая выгода? Практичный и недальновидный Космач действительно не умел разбираться во всех этих политических играх, а оттого никак не мог сообразить, в чем было дела. Какая мотивация. А если ты не знаешь в чем дело, ты не можешь бороться. И все эти грузные мысли давили на голову, не желая покидать ее ни на секунду. Слишком сложно стал жить. А кто в этом виноват? Кучка молодняка, решившая поиграть по-крупному. Все или ничего. Какие же дураки.

Он очнулся не сразу, пока они доходили до места назначения. Где-то там уже занялись делом патрульные, сам же визирь со своим спутником был в нескольких лисьих хвостах от границы. Почти перед носом слышался плеск воды и сквозь это странное и далекое журчание донёсся оклик. Он дергает головой, возвращаясь в реальность. Взгляд яснеет, а затем скользит куда-то в сторону, на молодого наследника, который и нарушил его мыслительный процесс. Эдельвейс. Еще одно мутное пятно на пленке истории племени. Тот, кого не понимал Угрюм, зачастую посматривая немного отрешенно и будто бы непонимающе. Боялся ли он его? Нет. Космач не боялся уже ничего, но наследник… Он отличался от буйного нрава исследователя своего братца. Вот уж к кому притерся визирь, так к этому сорванцу. А вот Эд был не таким. Не правильным в его понимании. Слишком гордый и властолюбивый – такие не делали истории. Такие лишь сеяли хаос и придумывали законы, которые еще сильнее рушили целостность трех племен. Но Император в свое время сделал намек именно на Эдельвейса – и визирь поделать с этим ничего не мог. Вся характерность племени отражалась в нраве будущего Императора – это видел и слепой. Космач меньше всего желал бы видеть во главе такого. Он хмурится.

— Ты ведь знаешь, Эдельвейс, — медленно и сипло, точно пытаясь подобрать рыхлые слова и сформировать из них общую мысль. Когда-то эта тема должна была всплыть, однако Угрюм так и не придумал, что именно можно ответить на всевозможные вопросы. В племени был бардак и вполне логично, что наследники знали о покушении и уж точно догадывались, что в ту ночь Космач не просто так вытащил их вон из лагеря. Но говорить на эти темы он не любил. Слишком щепетильный вопрос, требующий такта и навыка дипломатии. Космач же был защитник и воин – он не умел опутывать собеседника сетью сладких речей. А потому предпочитал уходить от темы или закрывать ее. Тем более, что никакой реальной заинтересованности Эдельвейс не выражал, что заставляло хмурить и без того извечно угрюмого Космача еще сильнее. Это неправильная тема. Ее не нужно обсуждать, не с ними. Пусть и уже почти воины, в глазах Космача вся славная троица была по-ребячески невинной. Они не должны быть впутаны в эти взрослые игры. Пустоголовые идиоты, трещащие на все племя о заговоре. Думали бы, прежде молоть языками, — я всегда был верен твоему отцу. Об этом знают все, и вот тебе мое слово – я не позволю, чтобы что-то непоправимое случилось с вами.

Космач не умел поддерживать. Он как всегда мялся, смущаясь и зажевывая слова, теряясь в смысле сказанного и в логике своих рассуждений. И сейчас был как раз один из таких моментов, когда проходилось выкручиваться всеми силами. Он не знал, то ли хотели от него услышать – но большего раскрыть просто не смог бы. Из соображений безопасности и глупого «вы еще маленькие, чтобы это понять».

— Я знаю не больше твоего. А если бы знал, то вряд ли говорил бы сейчас с тобой, — задумчиво, пытаясь подобрать каждое слово, но вместе с тем еще путая. Если бы Космач знал больше, то лишь оттого, что был бы лапа о лапу с заговорщиками. Возможно, помогал бы убирать с дороги неугодного Императора. Он бы не говорил с наследником оттого, что не с кем было бы говорить. В ту ночь никто бы не увел их прочь, — но мой тебе дружеский совет. Не слушай что болтают в племени. Ты ведь не сплетница, у которой дел никаких больше нет, чтобы кости перетирать товарищам. Верно?

Он делает пару шагов в сторону реки, к которой они как раз подошли за время своего небольшого диалога. Это место. Тут стоило вести себя трижды осмотрительно, однако что-то выбивалось из общей картины. Вот граница. Там – Чёрная Кость. Здесь зарийский патруль. Патруль. Трое воинов. Тогда… Чей еще запах будто бы уходить прочь с родных территорий?

— А вот и пропажа моя нашлась. Эдельвейс. Возвращайся в лагерь вместе с патрулем.

Отредактировано Космач (01.05.2017 17:45:33)

← Общее логово

Агата мастерски "не замечает" откровенное хамство Иарлэйта и даже удерживается от того, чтобы поставить его на место, поскольку осознаёт: в текущем её состоянии словами обойтись не получится, а применять силу... нежелательно, пожалуй. По крайней мере не сегодня. Впрочем, на последовавшие вопросы соплеменника ответить Агата всё-таки решает. Чем ещё заняться по пути до моста, как не разговорами с дорогими соплеменниками?

- Ты идёшь не один, ты идёшь со мной, - говорит она, даже повернув голову в сторону Иарлэйта, чтобы смерить его взглядом. - Тебе этого мало? Боишься, что разожравшиеся соседи тебя обидят?

Под конец её тон звучит уже откровенно насмешливо. И Агате на самом деле становится даже весело, когда она представляет себе, как Иарлэйт вдруг встречает целый отряд Пламени Зари и начинает без причины молить у них прощения... за что-нибудь. Хоть бы за то, что посмел посмотреть на их территории по ту сторону границы.

- Тебе нечего бояться. Если ты, конечно, умеешь быстро бегать, - добавляет она и замолкает.

Дуновение ветра приносит с собой запах... Агата замирает на месте неожиданно даже для самой себя: ничего удивительного в том, что Иарлэйт по инерции проходит чуть дальше. Дав защитнику отмашку хвостом, хранитель скользит на запах, низко пригнувшись к земле. Плохо - растительности не то чтобы много, но ведь не может быть, чтобы она сейчас взяла и облажалась прямо на глазах у самодовольного соплеменника? Не может. И на грачика Агата прыгает быстро, стремительно. Зубами сломать птице шею не сложно. Добыча повисает в пасти приятным грузом. Агата возвращается к оставленному чуть поодаль Иарлэйту, грачика бросает в высокой траве - заберёт на обратном пути.

- Не стесняйся совмещать патруль с охотой, - с явным намёком произносит хранитель, возобновляя путь.

Вскоре впереди показывается мост. Агате становится почти физически больно от желания пройти по нему, снова увидеть ту невероятную картину, которая с него открывается, но довесок в лице Иарлэйта не подразумевает таких приключений. Агата неторопливо движется вдоль речки, впитывая в себя запахи племени, воды и ветра. И кое-что в этих запахах ей не нравится. Агата уверена, недавно по их части территории проходили Зарцы. Проследить бы их путь, а?

Отредактировано Агата (18.05.2017 16:20:05)

←Общее логово
Лейт не был удивлён, что весь путь от Логова до Разрушенного моста они провели в обоюдном молчании. С ним мало кто находил общий язык, поэтому и патрули вместе с ним превращались в молчаливую вечеринку или ожесточённые дебаты. И с высшими должностями он не брезговал потягаться языком: наверное, лишь некроманта защитник обходил стороной. Увы и ах, Агата не Бересклет, и она являлась очередной жертвой грубости маловоспитанного воина.

— Ты идёшь не один, ты идёшь со мной. Тебе этого мало? Боишься, что разожравшиеся соседи тебя обидят?

Благоговейную тишину нарушил голос хранителя, который шёл чуть дальше его самого. В этот момент кот уловил какой-то шорох в траве, вероятнее всего, принадлежавший добыче, которая очень скоро окажется в его зубах. Но не это сейчас интересовало охотника: в словах кошки проскользнула нотка чего-то, что задело защитника за живое.

— Ну, знаешь ли, обидно, когда я работаю,
не покладая лап, а остальные пол хвостом подметают! — наигранно-страдальчески произнёс Иарлэйт, как раз глядя Агате в глаза настолько твёрдо и самоуверенно, насколько мог. — Вот если бы кто-то третий пошёл бы, то он и делом бы полезным занялся, а я бы убедился, что «разожравшиеся соседи» убегут прочь, поджав хвосты, когда увидят меня. Ну, нас. Но больше они испугаются меня, конечно же. Я бы разодрал им шкуры, в отличии от тебя!

Чувство гордости и чести подсказывало дать отпор обидчице, но кот решил подарить ей помилование. Видимо, Агата ещё не до конца поняла, кто здесь из них двоих наилучший, посему можно было к ней не «прилипать». Увидит ещё, времени полно, время покажет, время расскажет.

Ведущая пробормотала что-то ещё, но Лейт решил, что для его внимания это не столь важно. В голову врезалась последняя сказанная кошкой реплика, которую Агата выговорила с такой насмешкой, что защитник это так просто не забудет. Ну да, боится он! Да это другие дрожат от страха, когда видят его чёрно-белую шерсть в Тенях деревьев! В раздумьях кот и не сразу заметил, как хранитель резко остановилась, и Иарлэйт пошёл дальше, как ни в чём не бывало.

Лейт обернулся как раз в тот момент, когда кошка дала сигнал хвостом и с головой нырнула в охотничий азарт. Охота оказалась быстрой, и грачик уже замертво лежит на земле, куда его бросила охотница.

— Не стесняйся совмещать патруль с охотой.

— Это кто тут стесняется? Да ты сейчас увидишь всё моё мастерство, хранитель.

Защитнику не нужно говорить дважды. Кот отошёл на достаточное расстояние, пока его чуткий нос не поймал острый запах кролика. Пока что живой кроль мирно копошился в траве, но стоило ему не вовремя поднять голову, как длинные когти вонзились ему в бедро. Зверёк даже предпринимал попытку удрать, но один укус в шею стал для него фатальным, и ещё одна тушка вскоре присоединилась к грачику.

— Видела? Видела? И только попробуй мне сказать, что я плохой охотник, Агата,— Иарлэйт сказал это с какой-то плохо скрытой агрессией. Ещё бы, ведь пару минут назад эта Змея оскорбила его! Боится он, видите ли, боится соседей! Да чтоб её!..

Запах котов из Зари привлёк внимание защитника, и он поднял голову на мост. А после взгляд жёлтых глаз плавно перешёл на ведущую патруля.

— Хорошо. Возможно, если дерёшься ты так же, как и охотишься, у нас будут шансы против гипотетического противника. Котёнка. Или мелкозуба. Хмм... Вполне.

Эта кошка умудрялась задевать каждую клеточку его души, а самолюбие не давало возможности проигнорировать явные оскорбления в его сторону. Правда, хранитель не отличалась ничем от других соплеменников в этом плане. Иарлэйта мог выбесить любой кот. И котёнок мог победить зрелого защитника лишь в том случае, если Лейт потеряет чувство собственной гордости — то есть, никогда.

— Ты не забывай, кто перед тобой находится,
хранитель. Может, я пока что не добился чуть более высокой должности, но поверь, я составляю конкуренцию кому угодно. Даже некроманту. Да даже.... Да кому угодно, я же сказал!

Нервы не бесконечны, и иногда кот действительно сожалел о том, что реагирует на каждое словечко. Помнится, он вступил в горячую словесную перепалку с... котёнком. А всё из-за того, что дитя оказалось не очень прост характером, а всё знают, к чему может привести стычка двух вредных созданий. Выглядело это глупо — защитник, тридцати пяти лун от роду, спорит с мелким существом. Должно быть стыдно, но не Лейту. Он отстоял свою честь. Молодец.

Иарлэйт фыркнул, вспоминая мальца и ожидая указаний Агаты. Запах Пламени Зари раздражал ещё больше, чем колкие словечки вышеупомянутой кошки. Вот кто-кто, а зарцы в разы противней.

— Это тибе, надеюзь, тозе по силамь. — защитнику не в первой «кривлять» собеседника,— По силам, представь себе.

Хранитель отдала приказ, подчинённые выполняют. Лейт послушно, пусть и недовольно размахивая хвостом и бурча что-то себе под нос, подобрал кроля и рысцой подбежал к кошке. Держаться подальше, наблюдать, в бой не лезть. В принципе, проблем не должно возникнуть, кот не был глупцом, чтобы не выполнить такой простенький план. Не язвить, если заметят и что-то спросят.
Признаться, это намного сложнее, чем «наблюдать и в бой не лезть». Зарцы же точно были достойны того, чтобы их облили грязью.

Иарлэйт не был «шовинистом» и чем-то подобным. Он просто не любил всех одинаково.

→Горы-близнецы